ГЛАВА 30

— А как насчёт бутылочки пивка? Холодное… в такой жаркий день.

— Пожалуй, это именно то, чего мне сейчас и не хватало, но как догадалась?

— Наверно и у меня появилась способность читать мысли, причём на расстоянии, а если серьёзно, то я подумала, что негоже сидеть самой, есть и пить в то время, когда человек, успевший стать таким близким, сидит на жаре и мучается от жажды, но не замечает её, будучи увлечённым своей работой.

— Лютик, ну ты хоть не обиделась, что я отказался поучаствовать в трапезе?

— Ну что ты, я ведь понимаю, что голодным ты не бываешь, а, кроме того, тебе нужно торопиться, чтобы закончить свой роман.

— Вообще-то у меня и жажды никогда не бывает, но выпить пивка – это такая ностальгия… поэтому, Лютик, за напиток моя особая благодарность.

— Да всегда – пожалуйста, и, кстати, можно тебе задать нескромный или даже неприличный вопрос?

— Если ты считаешь это неприличным, то можешь не спрашивать, я уже знаю, – что тебя интересует. Да я могу что-то есть и что-то пить как обычным, так и необычным способом, а в результате этого у меня как у всех людей накапливается отработанный материал, подлежащий удалению из организма. Но это я уже давно делаю только необычным способом. Проще говоря, мне никогда не нужно искать туалет. Мне его нужно только представить, закрыть глаза, затем лёгкое напряжение и через секунду мой внутренний Мир полностью свободен от всего лишнего.

— Ну что ж, теперь повод отлучиться будет только у меня.

— А ведь и в самом-то деле, сколько мы здесь находимся – я ещё ни разу не вставал с этого кресла, за исключением двух краткосрочных телепортаций: в кабинет твоего шефа и в Интернет-кафе. Если бы я был простым смертным, то не выдержал бы этого физически.

— Если б ты был простым смертным, то сюда бы не попал. Фура, неожиданно выехавшая на перекрёсток, под которую ты влетел вместе с велосипедом, сделала бы из тебя плоскую лепёшку.

— Это точно… На этом месте я прервал свой рассказ, чтобы ты смогла отлучиться… пообедать.

— Ну да. И хорошо, что на обед не было лепёшек… шучу. А вот твой велосипед… я представляю, во что он превратился, не обладая твоими свойствами. И насколько я помню дату его покупки, он тебе прослужил 20 лет?

— Да нет, это был современный горный велосипед, купленный за 5 лет до своей гибели. А тот "Спорт-Турист", на котором я ездил круглый год – 9 лет и прослужил мне ещё столько же в летнем режиме, был отдан близкому родственнику, на дачу в деревне. А тот велосипед, что ты себе представляешь, я имел честь увидеть по телевизору в тот же вечер.

— И себя ты тоже увидел? Вместе с велосипедом?

— Нет. Когда я оказался под колёсами, стало темно только потому, что я зажмурился, причём, признаться – от испуга. Оказавшись во тьме, я представил себя в квартире жены, в которой я жил. Открыв глаза, я увидел, что там и нахожусь в изодранной испачканной одежде. Пришлось снять с себя всю рвань и снова идти в душ. Вот тогда только я и разглядел своё новое тело, не имевшее ни малейшего изъяна. Никаких болезненных ощущений после пребывания под колёсами у меня тоже не было. Зрение стало просто супер идеальным, так что очки, которые я носил долгие годы, стали мне не нужны, зато зубы… я их просто начал выталкивать изо рта языком и, это было без боли и крови. Когда всё содержимое ротовой полости оказалось в моих пригоршнях, я ужаснулся – ни единого здорового зуба – следы кариеса, зубной налёт, называемый камнем, пломбы, коронки…

— Как же так? Всё твоё тело обновилось, а зубы – нет?

— Хочу заметить, что зубы начали выпадать, потому что из-под корней их вытесняли новые. Через месяц у меня были такие шикарные зубы… да что это я собираюсь заниматься описанием зубов, когда ты можешь их оценить своим взглядом. Причём за 100 лет они ничуть не изменились.

— Да уж. Эти зубы я оценила в первые минуты знакомства с тобой. Но с ними всё понятно, а вот очень интересно, что ты увидел по телевизору?

— Телевизор в тот день я включил поздним вечером. Был в те годы на телевидении канал, называвшийся "ЧП-инфо". На него я попал, щёлкая пультом наугад разные программы. И вот вижу я репортаж с этого перекрёстка сразу после аварии. Журналисты оказались недалеко чисто случайно. Показывают мой расплющенный велосипед, показывают рассказы очевидцев, находившихся в тот момент в машинах. Им даже удалось заполучить записи с видеорегистраторов трёх машин. Всё свидетельствовало о том, что на велосипеде ехал молодой лысый парень и упав на повороте, он проскользил прямо под колёса грузовика, а точнее – длинного фургона-полуприцепа. Оказалось, что кто-то успел вызвать и скорую помощь, но оказывать её, стало быть, некому. И не могут найти пострадавшего ни полиция, ни журналисты, ни простые обыватели.

— Да, я представляю удивлённые лица очевидцев…

— А меня в тот вечер удивил ещё один интересный факт. Я в телевизоре увидел среди свидетелей – мастера и слесаря моей котельной! Оказывается, пока я добирался до перекрёстка окольными путями, перед тем преодолев лесные заросли, они успели повторно починить "Жигули" и доехать до места аварии почти одновременно со мной. Стоя перед светофором в ожидании зелёного света, мои коллеги увидели, как я вылетел оттуда, куда собирались поворачивать они. Как я влетел под колёса, они тоже хорошо видели, но то, что я их сотрудник, они не упомянули. Значит в бытовке, когда я стоял около них в голом виде, ни мастер, ни слесарь меня не видали. Это было ещё одним подтверждением того, что мой гипноз работает превосходно.

— Очень интересным и забавным оказался твой переход в новый Мир. А что же было дальше? Наверно ты по привычке лёг спать, а утром пришла с работы жена, увидела в постели лысого юнца и…

— Всё! – допив последний глоток пива, выдохнул я. В процессе нашей беседы я делал небольшие глотки прохладного пенистого напитка, а когда он закончился, я добавил — это было круто!

— То, что тебя застала жена?

— Да, нет, Лютик, я о пиве. А перед тем как рассказывать, что было дальше, нужно упомянуть о том, что было в промежутке между душем и телевизором.

— Действительно! Как это я упустила такой объёмный промежуток времени?

— Ты наверно успела подумать о моих новых приключениях? А я должен тебя разочаровать. Выйдя из ванной комнаты, я прилёг на диван и серьёзно задумался на тему: что делать? Представляешь, сколько раз в жизни я мысленно строил новый Мир, не имея возможности реализовать свои мечты, а когда такая реальная возможность появилась, я оказался в растерянности. И выразиться более корректно, я задумался не о том, что делать, а с чего начать. Ещё свежи были в памяти вчерашние сводки с фронта, новости об экономике, о внешней и внутренней политике, о разгуле преступности, террористических актах, стихийных бедствиях и как на фоне всего этого жируют наши олигархи, с насмешкой глядя на беднеющий не по дням, а по часам простой народ...

— Серенький, а сказав о фронте, что ты имел в виду? Хотя когда я читала твой блог, то в первых главах что-то говорилось о необъявленной войне, но я думала, что это война экономическая. И почему это проект "новороссия" провалился, если мы сейчас в ней и находимся. А про аннексию Крыма совсем непонятно. Он же всегда был российским…

— Скажи мне, Лютик, а то, что я написал о глобальном катаклизме в Америке, ты тоже сочла моей выдумкой?

— Знаешь, если бы не знала что это писал ты, ни за что бы не поверила. В школьные годы нам внушали, что Россия была единственной справедливой и миролюбивой державой в Мире. Когда в бывшей Украине началась гражданская война, президент направил туда миротворческие войска…

— Ну, вот ты сама и ответила на свой вопрос о фронте, и как подтверждение гуманности России – было уничтожение США, а заодно Канады, Мексики…

— Ладно, с Америкой разобрались, но украинский фронт, это же военные действия против миротворцев!

— Солнышко, не хочу с тобой спорить, а значит, не буду ничего тебе доказывать, просто когда ты окажешься в моём Мире, то узнаешь самую настоящую историю тех времён. А пока – один единственный аргумент, который ты не сможешь оспорить: если бы правительство России преподносило народу, а особенно молодому поколению только самую чистую правду о деяниях своих и предшественников, то кроме ненависти к себе ничего бы оно не получило. А то, что Россия всегда была Миролюбивой, оспорить трудно. Она ужасно любила Мир. Ей был очень нужен Мир, желательно – весь Мир. Соответственно миротворческие войска и входили в соседние независимые государства, чтобы творить там свой русский Мир с целью присоединения к себе новых территорий. Крым – это красноречивый пример такого миролюбия, а если народу постоянно внушать, что полуостров всегда был российским, как и то, что не было такого государства, как Украина, то и лишних вопросов возникать у народа не будет.

— Пожалуй, Серый, и я не буду с тобой спорить. Просто глядя на мой Мир, и пока только представляя твой Мир, я чувствую, что не могу тебе не верить.

— В таком случае, я могу начать озвучивать твои представления…

— Я, конечно, не против, тем более что уже не первый раз настраиваю себя на слушание, но… снова маленькое "но". Такая жара… и мне хочется немного покупаться и поплавать…

— В этом пруду? С рыбками и лебедями?

— Нет, конечно, внутри дома есть бассейн, правда, не очень большой, всего лишь 9 на 9 метров. Но он классный.

— Бассейн в помещении – по-моему, не очень классно.

— А он не в помещении. Просто дом построен в виде квадратного кольца. Я же об этом тебе говорила, а бассейн – внутри, скрытый от глаз соседей и под открытым небом.

— Точно! И как это у меня вылетело из головы? Тогда, согласен – классно! И я не буду возражать, можешь и покупаться и даже позагорать.

— Хорошо. Тогда я иду, а если захочешь, – присоединяйся. Как войдёшь в дом, сразу через холл будет сквозной проход прямо к двери во двор.

— Дверь помню. Вчера когда помогал тебе заносить посуду, мы заходили в кухню через дверь слева. А ведь кроме двери во двор, я боковым зрением заметил и окна по обе стороны от неё. Если бы я задержался и направил на них взор, то наверно и увидел бы этот бассейн. Но я был так увлечён помощью тебе, что даже не сообразил, что за окнами – дневной свет…

— Ну вот, тебе может представиться возможность увидеть, – что там за окнами. Кстати, я не захватила с собой купальник, так что буду купать только тело. Ну, это так, к сведению, чтоб этот факт не был для тебя неожиданностью.

— Буду иметь в виду…

………………………………………………………………………………………

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ                                                                  Р-9

ГЛАВА 29

Как же это всё невероятно и труднопостижимо! Я нахожусь за таким пределом Вселенной, до которого не то что человек, а даже самый мощнейший телескоп не был в состоянии дотянуться своими радиоволнами. И в то же время вся Вселенная, это не более чем Большой Взрыв, причём в замороженном состоянии, внутри огромного резервуара, в котором создан абсолютный вакуум и отсутствует освещение. И в одно единственное окошко в этом шаре смотрит обычный человек, практически мой двойник. И если для его глаза этот Взрыв – не более чем вспышка от столкновения двух микрочастиц, то для меня этот глаз – совершенно иная Вселенная, до которой при нынешней скорости я не долечу до конца своей жизни. А человек тем временем, глядя в треугольник, не подозревает, что к его глазу летит на огромной скорости его близнец. Да что там говорить обо мне, если он не догадывается о том, что от его тела физического отделилось тело астральное. И живёт это тело своей жизнью в том месте, где даже находиться опасно. Но что может значить опасность для тела, которое подчинило себе весь пространственно-временной континуум со всеми сопутствующими законами? Остаётся только представить, как тела объединятся в одно целое, и человек оторвав глаз от гляделки, примчится к своим коллегам и очень возбуждённым тоном станет вещать примерно такие слова: "Вы мне не поверите, но там внутри было такое! Я там прожил такую длинную, такую интересную жизнь!" Ну и ответной реакции ожидать придётся недолго. Перепуганные коллеги немедленно вызовут спецбригаду медиков, которые увезут очередного руководителя в компанию к первому, в психиатрическую больницу…

— А я́ уверен, что всё произойдёт, не так как ты думаешь…

— Извини, Конор, совсем забыл, что все мои мысли и мыслишки ты видишь как в раскрытой книге…

— Да уж… это ты меня извини, что так беззастенчиво заглядываю в эту книгу. А уж, коль подсмотрел, то скажу, что, я психически более уравновешен и сдержан, чем мой бывший шеф. И зная себя, я уверен, что никто из моих коллег и не догадается о том, что я вообще ходил к запретному месту. Камеру видео-наблюдения за этим местом я предварительно подключил к зацикленной записи с пустой картинкой.

— Всё это очень интересно, а вот если я попробую заглянуть в твою книгу? – закрытую…

— Что ж, попробуй…

— Вот ты говоришь – мы с тобой двойники с похожими судьбами. И только со мной единственным ты за всё время организовал такую встречу. А мне почему-то так кажется, что я был избран тобой для аналогичной миссии. То есть, я должен был стать таким же учёным, чтобы в конечном итоге попасть в команду, обслуживающую коллайдер, который строится на нашей планете, но что-то пошло не так. Учёным я не стал и, тем не менее, эксперимент со мной ты не прекратил…

— И снова, Серый, я убеждаюсь в эффективности твоего "Всевидящего Ока". Оно работает. Я подтверждаю: всё так и должно было произойти. Для этого я должен был находиться с тобой в постоянном контакте, впрочем, невидимом для тебя. Твой мозг развивался бы в том направлении, которое я бы задал и поддерживал. Но быть так могло только в том случае, если бы я тебя избрал из человеческой массы, просто наугад, однако в твоём конкретном случае я только наблюдал за тобой с самым минимальным участием.

— Интересно, а как же ты меня избирал из миллионов людей? Если не наугад.

— Это был единственный случай, когда на тебя указало моё физическое тело за час до твоего рождения. Почему оно это сделало? Потому что имеет метку как у тебя. Причём на том же месте.

— Надо же! И в э́том совпадение! Но как твоё тело могло на что-то указать, если оно, относительно тебя, образно выражаясь – замороженное. И почему оно не указало в другое место, в другое время?

— Снова подойду к ответу издалека. Вот ты, Серый, говорил, что обдумывал число, обозначающее год 1999…

— Было дело. Я это число переворачивал, получалось "666" – число зверя, а "1" – первый год его царствия, начиная с которого он начнёт переворот всего Мира…

— А ты не пробовал переворачивать свой год рождения?

— 1961? Вообще-то пробовал. Получается то же самое. Но что бы это значило для меня, придумать не смог.

— А это значит, что в этом году должен был родиться человек, который совершит переворот Мира, но очевидным это будет только в будущем, в параллельной реальности.

— И это будущее будет, после того как "зверь" перевернёт Мир под себя?

— Да, так и будет, ибо смысл эксперимента заключается в том, чтоб узнать, на что способна тёмная сила, управляющая разными людьми. Заодно – и как ты себя противопоставишь этой силе в новом Мире. И должен напомнить, я не зря оказался рядом перед твоим рождением. В противном случае мы бы сейчас не общались здесь. И всё из-за неё – невидимой силы.

— Конор, ты так и не ответил – как твоё тело указало на меня?

— Ах, да! Это был всего лишь импульс, исходивший из него. А в целом, тело как было "замороженным", так и осталось. А теперь, Серый, ты же знаешь, что Вселенная – это вечное движение, не смотря на кажущуюся неподвижность, кстати, я сейчас покажу эту неподвижность в реальности…

После этих слов я заметил, как на горизонте со стороны моих ног стали появляться звёздочки. Они поднимались всё выше по своду, пока не заполнили всё видимое пространство надо мной. Теперь я снова смотрел видеосюжет о Большом Взрыве, но только в режиме "стоп-кадр".

— Конор, мы что – сделали петлю и летим обратно?

— Нет, Серый, ни скорость, ни направление – не изменились. Просто наш Шар развернулся на 180 градусов, а мой глаз на прощание тебе подмигнул…

— Правда, что ли? Не может быть.

— Конечно, шутка. Но сейчас, когда он находится прямо за твоей спиной, ощути этот невидимый импульс в виде тончайшего луча, направленного от центра зрачка до центра резервуара, то есть до точки зарождения Вселенной.

— Ощутить не получается, но представляю.

— А теперь представь себе свою родную планету. И представь, как именно в год твоего рождения она оказалась на пути этого тонкого лучика. Когда я находился в непосредственной близости к своему глазу, я неожиданно для себя ощутил импульс и, поняв, что это что-то важное, молниеносно отправился туда, куда он был направлен. На Земле я оказался в тот момент, когда твою маму укладывали в карету скорой помощи. Я догадался, что "Избранный" должен родиться в течение ближайшего часа. И будет он пасти народы "железным жезлом". Но уже тогда мне стало понятно, что тёмная сила будет препятствовать этому всеми возможными или невозможными средствами. Что было дальше, ты знаешь.

— А я, знаешь ли, вот о чём думаю: вот сидел бы я на Земле в лесу на обычной полянке и слушал бы тебя как обычного человека, не важно, в каком образе, но ничему бы не поверил, какими бы ни были убедительными аргументы. А, находясь в таком таинственном месте, чувствую, что не могу не верить, но гложет меня совершенно иное чувство – типа не могу поверить, что я смогу справиться с тем, что ты мне напророчил.

— Ничего, Серый, когда нанороботы проникнут в твой мозг, они окончательно подавят все твои сомнения.

— А как насчёт ещё одного сомнения? Неужели твой лучик-импульс никогда не попадал на Землю раньше или позже года моего рождения? Может быть, не мне одному предназначалась такая судьба?

— Да, судьба подобная твоей, предназначалась многим, но с тобой – это исключительный случай. Этот луч через твою планету прошёл один единственный раз за всё время существования Вселенной. Чтобы тебе это было понятней, объясню на простом сравнении. Представь себя в кругу друзей под открытым небом. Вы непринуждённо общаетесь, попивая пивко. Ты допил пиво из своей бутылки и поставил её в центре этого круга на землю. Затем ты вытащил из кармана пистолет и сделал выстрел вверх. Через пару минут выпущенная пуля прилетела с неба и совершенно случайно сквозь горлышко упала на дно бутылки. Восхищённые друзья похвалили тебя и попросили повторить этот фокус. Вопрос: ты сможешь это сделать с таким же успехом?

— Согласен, это нереально. Даже думать нечего…

………………………………………………………………………………………

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ                                                                 Р-10

ГЛАВА 28

— И кто же звонил в этот раз? – если не секрет…

— Серый, я не понимаю, что ты имеешь в виду, – ответила Лютик, ставя на стол красивую хрустальную вазу со свежими фруктами, — с твоими-то возможностями я вряд ли смогу стать хранительницей секретов…

— Согласен, но сказал я это, так – для приличия.

— Так вот звонил мой поклонник, тоже ради приличия…

— И конечно, ты ему не дала даже шанса, – с улыбкой ответил я.

— На счёт этого он в курсе уже давно, так как сама разница в возрасте – целых 14 лет лишает его шанса. Но он звонил не пригласить меня на свидание. Этот парень вежливо домогался меня после нашего случайного знакомства месяц назад. Я ему вежливо отказала, и он предложил просто дружбу, плюс любую помощь, связанную с компьютерами. Он оказался очень продвинутым программистом и хакером, именно тем, о котором я упоминала раньше. Так вот, когда ночью я занялась рассылкой адреса твоего блога, хоть и по секретному каналу но, тем не менее, решила, что для надёжности не лишней будет и подстраховка специалиста. Извини, что я об этом не сказала сразу. Я тогда связалась со своим обожателем, и он не отказал. А позвонил он мне, чтобы рассказать о результатах.

— Ага… и что же он поведал?

— Твоими мемуарами заинтересовались не только много простых читателей, но ещё и органы безопасности в самой Москве…

— Погоди, так они уже знают о том, что произошло в Киеве, и как я одурачил их генерала?!

— Серенький, ну ты же не думаешь, что я предательница или ещё хуже – дура? Вижу по глазам, что не думаешь. А теперь посуди сам о своих действиях: ты ведь ещё до знакомства со мной начал выставлять в Интернете статьи своего блога с открытым доступом для всех. Я понимаю, без моей рекламы читателей были бы единицы, но где гарантия того, что КГБ не обнаружил бы твои откровения до твоего ухода в твой Мир? А тем более так и случилось до нашей встречи. Хотя и одурачил-то ты далеко не всех.

— Прости, милая, теперь вижу, что ты самая умная женщина, но главное, вижу какие-то действия с моим блогом.

— Это ты видишь мои мысли, но для твоего удобства, в моём компьютере ты видишь свой блог в таком виде, в каком и делаешь публикации. В остальных компьютерах ты сможешь увидеть читаемыми только те главы, в которых нет упоминаний о твоих деяниях в этом Мире. Остальные главы тоже присутствуют, но вместо букв читатели могут видеть только разные знаки и символы. Получается, что о нас с тобой никто ничего не знает до поры до времени. А когда ты меня заберёшь с собой, со всех зашифрованных текстов будет снята кодировка, так что скажи спасибо моему поклоннику…

— Спасибо! Правда он меня не слышит, но передашь ему лично мою благодарность и, кстати, органы безопасности не пытались заблокировать мой блог?

— Наш хакер позаботился и об этом. Если читатель откроет твой блог и увидит, что он заблокирован, то ниже будет ссылка на доступный сайт. Он щёлкает по ней и видит твой блог на другом адресе. Если и этот заблокируют, на экране будет новый адрес и так до бесконечности.

— А ты ему сообщила, что ты хочешь покинуть этот Мир вместе со мной, причём безвозвратно?

— Нет, но думаю, он и сам об этом прочитает в твоей публикации, перед тем как будет и дальше кодировать твои тексты. А почему ты об этом спросил? Неужто передумал брать меня с собой?

— Что ты? Солнышко, я пустых обещаний не даю никому. Просто подумал – не откажется ли этот парень тебе помогать, если узнает, что больше тебя не увидит никогда?

— Не откажется… я чувствую, что он не такой как все. Поверь мне.

— Верю… а ты мне веришь, что я без тебя отсюда не уйду?

— Верю… и теперь ты понимаешь, почему я хочу всё знать о твоём Мире?

— Понимаю, ты хочешь знать, – куда ты попадёшь.

— Ну вот! Теперь я точно слушаю тебя, не отвлекаясь.

Лютик демонстративно достала из кармана белого махрового халата, в который она успела переодеться, мобильный телефон и отключила его.

— Ну что ж, остаётся дозаправиться и можно начинать. Ты не возражаешь, если я съем этот банан, – и я указал взглядом на вазу с фруктами.

 — А для чего же я это всё принесла? – Лютик взяла банан за хвостик и преподнесла его мне – вот, пожалуйста!

Банан, будучи будто надутым, оказался будто проколотым. Кожура обмякла и повисла, зажатая между женскими пальчиками, а я, сделав глотательное движение, изрёк:

— Спасибо!

— Даже не успела сказать "Приятного аппетита", – рассмеявшись, ответила моя милая собеседница.

— Итак, на чём я остановился, начав рассказывать свою историю?

— Ты остановился на том же, на чём и закончил вторую главу. А именно, на том, что, будучи на смене в своей котельной, ты разделся догола и стал под душ. Вот, с этого места поподробней, пожалуйста.

— В таком случае продолжу, и́менно с этого момента. Стоя под душем с закрытыми глазами, я испытал какие-то странные ощущения. Будто на меня лилась не вода, а кисель. Я решил, что это на мне так двигается дряблая кожа, в какую она превратилась за предыдущий месяц. Из-за этого ко мне в последнее время незнакомые люди обращались не иначе как "дедушка", а жена настойчиво требовала сходить к врачам на обследование. В общем, стою я под душем и дальше начинаю чувствовать, будто по мне сползают какие-то тряпки и шлёпаются на трап, у моих ног. Но глаза я всё равно не открываю и ни о чём не думаю. Спустя несколько минут я почувствовал неописуемую бодрость и лёгкость во всём теле. И только теперь я ощутил, что рассеянная струя воды стала биться об упругое тело. Закрыв краны, я тут же подошёл к двери, снял запор и вышел в бытовку. Вместе с изменившимся мировосприятием я забыл, что полотенце брал с собой, а потому направился к своему шкафчику, расположенному у окна в противоположной части помещения. Только на полпути я осознал свою ошибку, остановился, развернулся, чтобы вернуться назад и… дверь в бытовку распахивается настежь, а в проёме появляется моя напарница. На её лице мгновенно появляется выражение испуга и удивления. "Вы кто?!!!" – закричала она и, не дожидаясь ответа, захлопнула дверь и с какими-то другими криками бросилась из котельной. Где-то там слесарь помогал мастеру ремонтировать машину, и крики о помощи явно были адресованы им. Как только дверь захлопнулась, я обратил свой взор в душевую и, сделав пару шагов, глянул левее входа. Там на стенке висело большое зеркало, в котором можно было увидеть себя в полный рост. Ещё не успев сообразить, что так испугало мою коллегу, я чуть не задал её вопрос этому зеркалу. С него на меня смотрел юный атлет с гладкой светлой кожей и совершенно лысой головой. Я подошёл вплотную к своему отражению, с трудом веря в это видение. Где же моя седая шевелюра? Где усы с бородой? Но даже в этом смысле тело было совершенно голым – нигде ни единого волоска. Теперь было понятно, что по мне сползало… На то, чтобы увидеть и оценить нового себя, ушло около пятнадцати секунд. Я, может быть, разглядывал бы себя и дольше, но приближающиеся голоса отвлекли меня от этого занятия. Сейчас дверь откроется и сюда войдёт весь персонал котельной в составе трёх человек. Первое, что они увидят, это открытая дверь в душевую, которая скрывает меня. Если они туда заглянут, то увидят мою старую кожу, а это, в общем-то, нежелательно. Но чтоб этого не произошло, я вместо того, чтобы обойти дверь и закрыться в душевой, остался на месте и движением правой руки толкнул эту дверь чтобы она закрылась. В тот же момент открылась другая дверь. На пороге появилась моя напарница, а сразу за ней из коридора вошли мастер и слесарь.

— И естественно, они увидели тебя, в чём мать родила…

— Лютик, не нужно спешить с выводами, потому как дальше было вот что: "Здесь, в бытовке и в душевой никого нет! И на смене меня нет, а также нет моих вещей возле шкафчика и нет моего велосипеда в котельном зале". Эти мысли, будто сами по себе образовались в моей голове и совершенно бессознательно были озвучены мною. Мои сотрудники вошли в бытовку, остановились недалеко от меня, с удивлением поглядели друг на друга. И тут мастер, обращаясь к моей напарнице, произнёс: "Ты знаешь… чаем нас угостишь в другой раз, а сейчас лучше проверь температуру на выходе. Может пора котёл разжигать". На это моя коллега ответила так: "Я же вам сказала, что иду котёл только сейчас разжигать – лето очень жаркое! А вот чего это вы́ за мной припёрлись? – не понимаю" Слесарь же на этот диалог отреагировал по-своему: "Котлета из перепёлок – это хорошо, но если б к ней пивасика…". "Что ты мелешь? – возмутился мастер — пил с Васей он! Вася только завтра смену принимает. Пошли машину чинить. Раньше закончим – раньше уедем"…

Весёлый женский хохот прервал мой рассказ.

— Ой, не могу, Серый, это ты их своим гипнозом так запутал?

— Получается, что так. Но почему они такое говорили, – не знаю. Я думал только о том, чтобы меня не увидели. А то, что это был самый настоящий гипноз, я сообразил уже позднее.

— Значит, как я поняла, тебя никто не увидел в таком образе – уже в новом Мире – параллельном, а не увидели тебя совсем – из-за твоего исчезновения, – только в этом Мире.

— Ты всё правильно поняла. Когда с меня сошла старая кожа, Мир раздвоился вместе со всеми обитателями, а я остался в единственном числе в том Мире, в котором меня не смогли увидеть мои сотрудники благодаря гипнозу. И если бы я с тех пор нигде ничего не делал, то оба Мира продолжали бы существовать абсолютно идентично.

— И описанное тобой извержение вулкана, уничтожившее Америку, произошло бы и в новом Мире?

— Неизбежно. И только мои неосознанные действия рядом с северной Америкой сняли подземное напряжение в глубинах континента. Правда, на самом деле это заслуга нанороботов, находящихся внутри меня.

— Всё это становится чем дальше, тем интереснее, но хотелось бы узнать всё по порядку.

— Что ж, возвращаюсь в свою котельную, в которую я уже не возвращался в качестве оператора или так называемого машиниста котлов. Короче говоря, оставшись в бытовке наедине с собой, когда сотрудники разошлись по своим делам, я взял большой полиэтиленовый кулёк и в душевой собрал в него свою старую кожу со скальпом. Затем я оделся в собственную полуспортивную одежду, уложил в рюкзак личные вещи и останки своего тела, зашёл в котельный зал, посмотрел, как напарница разжигает котёл, взял свой велосипед, вывел его из здания, прошёл мимо красной "шестёрки", с которой возились мастер и слесарь. Хотелось что-то сказать им на прощание, но они были так заняты ремонтом Жигулей, что не замечали меня, хотя может, это был и остаток гипноза. Кстати, только сейчас подумал: мужчины были уже не в рабочей одежде, а это значит, что они недавно сделали всю работу, переоделись и должны были уехать. Неужели гипноз повлиял на них так, что они взялись за ремонт повторно? Хотя, какая разница? Всё равно это уже прошлое. А тогда я сел на велосипед и отправился в путь в неизвестное новое будущее. Обычно, когда я утром сдавал смену, то ехал на велосипеде из Пущи-Водицы по улице Городской до окружной дороги. Дальше мой прямой путь лежал к станции метро "Академгородок". Проехав ещё немного, я поворачивал к дому, где проживал с моей женой. На этот раз, изменив привычному для меня маршруту, я только доехал вдоль трамвайных путей до улицы Городской. Но в этот раз я не свернул на неё, а пересёк и направился прямо в лес в поисках той тропы, по которой я до 2005 года ездил домой или на вторую работу. Не знаю, что меня туда влекло, но мысленно я направлялся на поляну, которая 15 лет назад оказалась космическим кораблём. Вначале я подумал, что тропа сохранилась, но, проехав несколько сотен метров, я понял, что она начала теряться в гуще молодых кустов и деревьев. Поехав дальше, пытаясь наугад придерживаться нужного направления, я попал в такие заросли, сквозь которые трудно пробраться даже без велосипеда. Нарастающий шум, издаваемый потоком машин, свидетельствовал о том, что я приближаюсь к последнему участку окружной дороги, который был проложен через лес несколько лет назад. Наконец-то я понял то, что осознал уже давно: эта дорога протянута прямиком через "мою" поляну, а значит, заросла и тропа к ней. Я слез с велосипеда, разрыл руками землю, сделав углубление с полметра, опустил туда кулёк со своим прошлым… телом. Всё это я засыпал и утрамбовал землю так, что место погребения стало плоским. Закончив дело, я думал чуть передохнуть, но с удивлением заметив полное отсутствие усталости, продолжил свой путь. Отчаянно прорываясь сквозь густые ветки к шумному шоссе, я подумал, что лицо моё расцарапано до крови, хоть и не возникло у меня соответственных ощущений. Когда я вывел велосипед на узкий тротуар, тянущийся параллельно дороге, то глянул в зеркало заднего вида, расположенное на руле. Снова на меня глядело юное, идеально гладкое лицо. Нет даже намёка на царапины. Я был удовлетворён своим видом. Теперь мне нужно было повернуть направо и ехать к перекрестку, который я обычно пересекал прямолинейно. Но это бывало, когда я ехал с работы прямо домой. В этот раз я сделал огромную петлю через лес, а значит, на перекрёстке мне нужно повернуть налево. По тротуару я ехать не хотел. Уж очень он был корявым, хоть и безлюдным. Выехав на проезжую часть, я очень быстро набрал такую скорость, что из машин, с которыми я равнялся, водители поглядывали на меня с нескрываемым удивлением. До перекрёстка было меньше километра, и я приближался к нему по крайней левой полосе очень быстро. Когда до поворота осталось метров тридцать, зелёный свет светофора сменился на жёлтый. В этот момент моё внимание привлёк велосипедист, ехавший на таком же велосипеде попутно, только медленно и по крайней правой полосе. Из-за него я потерял контроль над дорожной ситуацией. Со встречной дороги, в народе именуемой "Варшавкой" быстро успела проскочить легковушка. Следом за ней тащилась огромная фура. Я подумал, что её водитель, понимая какой вес он везёт, остановится, но он видимо ехал порожняком и решил, что успеет проехать перекрёсток прямо – до появления красного света. Так как я на это не рассчитывал, то думал, что успею повернуть налево перед стоящим грузовиком. Когда я оказался в начале перекрёстка, скорость у меня была приличная и, соответственно, выполнить свой манёвр я мог только за счёт наклона, а не поворота руля. Фура тоже, можно сказать, не ехала, а летела. Когда я стал наклонять велосипед, понял, что проехать перед машиной не успеваю. Я зажал рычаг тормоза, и заднее колесо поехало юзом по слегка присыпанному песком асфальту. В такой ситуации удержаться на колёсах оказалось невозможно. Теперь юзом на левом боку ехал весь велосипед вместе со мной. И скользили мы прямиком под заднюю сдвоенную пару колёс левой стороны полуприцепа. Скрежет металла сменился треском ломающейся рамы. Я ощутил на своём теле давление огромной массы и всё… абсолютно беспросветная тьма как на краю Вселенной…

………………………………………………………………………………………

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ                                                                 Р-11

ГЛАВА 27

Я, думая что сплю, на самом деле находясь в полудремотном состоянии, под звуки музыки, прокручивая в голове всё, что со мной творится последнее время, а именно всё, что я увидел и услышал плюс осознание того, где я нахожусь, согласился с Конором – неподготовленная "крыша" точно могла бы уехать. Чтобы привести свои мысли в порядок и обуздать эмоции, мне хватило несколько минут. Окончательно убедившись в том, что всё происходящее, не является сновидением, да и спать мне совсем не хочется, я на какое-то мгновение усомнился в правильности своего выбора. Вот проглотил бы зелёную капсулу и… сидел бы сейчас на работе… а потом? Два выходных дня и снова два дня на работе? А когда же перемены в этой монотонной жизни? Что ж, теперь не имеет значения, какой выбор я сделал – правильный или неправильный. Придётся смириться с тем, что мне суждено. Наконец, глубоко вздохнув, я открыл глаза и проговорил уравновешенным тоном:

— Ну что ж это получается, Конор? Уже который раз я собираюсь послушать что-то о тебе, и каждый раз мы уходим от темы…

— Так уж всегда получается, когда нужно дать слишком много информации, но сейчас ты всё узнаешь, правда полностью всё может занять ооочень много времени, а поэтому ты узнаешь только о самых важных моментах моей жизни, но опять же, начну с того, в каком Мире я живу…

— И снова я не могу с тобой не согласиться.

— И снова бой! Покой нам только снится! Ладно, извини, это было лирическое отступление. А теперь всё серьёзно. Твоя Вселенная, по принципу матрёшки, оказалась внутри Вселенной, в которой живу я. И не исключено, что она так же находится внутри другой Вселенной, ну и так далее, причём такая последовательность возможна в обоих направлениях…

— Я уже успел это предположить…

— А я и не сомневался. Однако всё остальное ты предположить вряд ли мог бы, поэтому продолжать буду я сам. Если моя Вселенная по всем параметрам напоминает твою, то с солнечной системой у нас всё несколько иначе. Наше Солнце по сравнению с вашим, чуть побольше, но планеты от него находятся значительно дальше. И их у нас всего три. По аналогу с вашим Миром, это как Венера, Земля и Марс. Названия их я озвучивать не буду, это тебе не нужно. То есть, ты эти названия забудешь мгновенно, как и моё настоящее имя. А вот расположение планет довольно интересное. Если в любое время, то есть – в прошлом, в настоящем или будущем посмотреть на плоскость нашей солнечной системы сверху и соединить планеты воображаемыми линиями, то получится разносторонний треугольник, в относительной средине которого находится наше светило. Форма этого треугольника всегда остаётся неизменной. Это свидетельствует о том, что планеты, вращаясь вокруг нашего Солнца, всегда находятся на одинаковом расстоянии друг от друга…

— И здесь явно улавливается аналог с глазом в треугольнике…

— И это тоже символ того, что и наш Мир находится под чьим-то пристальным надзором. Но это, так… между прочим. Чем ещё отличается мой Мир от твоего, так это второе Солнце. Это одинокая звезда, находящаяся в одной плоскости с орбитами наших планет. Если бы не она, то на моей планете царила бы вечная зима. А благодаря этой звезде, у нас есть времена года. Наш год по продолжительности, приблизительно как два ваших. Когда у нас зима, причём на всей планете одновременно, у нас бывает и день, и ночь. Днём мы видим на небе два солнца: одно наше, а второе соседнее. От нашего, планета расположена так далеко, что мы получаем свет и чуть-чуть чисто символического тепла. Так что все моря у нас зимой замерзают. Второе Солнце, для нас вообще – просто декорация, как Луна над Землёй, только намного меньше. Ночь у нас зимой – абсолютный мрак, зато с красивым звёздным небом. А когда наша планета проходит половину пути по своей орбите, у нас повсюду круглосуточный летний день. Наше светило как прежде светит и даёт немного тепла, но когда оно заходит за горизонт, с востока восходит наш сосед, который, в этот период, находясь к нам несколько ближе, даёт, не просто тепло, а жару. Благодаря тому, что соседняя звезда при большей яркости, размером меньше нашей, она имеет более слабую гравитацию, а потому не в состоянии переманить мою планету на свою орбиту. Вторая планета в нашей системе вращается вокруг нашего центра поближе нашей планеты, а значит и климат на ней соответственный: зима там – как у нас осень или весна, а летом она от обеих звёзд получает одинаковое количество тепла. Ну и первая планета, находясь ближе всех к источнику света и тепла, имеет настолько жаркий климат, что в её экваториальной зоне ничего не растет, и никто не живёт.

— Ага, значит, жизнь есть всё же на всех трёх планетах?

— Да, Серый, кое-что ты всё-таки в состоянии предположить. Видимо потому, что ты похож на меня как на представителя дальней планеты, населённой белой расой, самой цивилизованной из всех обитателей моей солнечной системы – с иронической улыбкой произнёс Конор, – ибо только у нас развиты технологии, позволяющие летать в гости к нашим соседям. Соседи на ближней к солнцу планете, это – чёрная раса. Если бы не наша помощь, они бы жили первобытными племенами вокруг полюсов, даже не подозревая, что далеко за экватором, живут такие же чернокожие люди. Вот что значит достаточное количество тепла. Если не нужно задумываться об одежде, то не нужно думать, чем её производить и так далее. В отличие от них, люди на средней планете более продвинуты в своём развитии. В сравнении с твоей Землёй, там, на данный момент, – начало двадцатого века. А по внешности люди похожи на земных азиатов. Мы их называем смуглой расой. В общем, всё это тоже для общего представления. Дальше только о моей планете. В отличие от Земли, она имеет чуть больше и диаметр и массу. Воды на ней – в сотни раз меньше чем на Земле. Это планета-суша, на которой разбросаны девять морей. Условно их можно назвать гигантскими озёрами, так как они со всех сторон окружены сушей. Есть около сотни водоёмов поменьше, как крупные земные озёра, Несколько рек и несколько тысяч речушек типа ручейков. Высоких гор – немного, а ландшафт в основном равнинно-холмистый, и очень много лесов. Вот такой вкратце облик моей планеты. Что касается населения, то, как я уже упомянул, у нас нет национальностей, ибо все мы – одна раса. Соответственно нет у нас государств и границ. Вследствие этого, такое понятие как войны у нас совсем отсутствует. Казалось бы, в таком случае перенаселение неизбежно со всеми вытекающими из этого проблемами. Но нет у нас перенаселения и нет проблем. А это благодаря тому, что рождаемость у нас очень строго регулируется законом. И тот факт, что мы летаем в гости на соседние планеты к представителям иных рас, вовсе не является даже намёком на то, что нам необходимо завладеть этими землями. Для нас считается недопустимым оставаться там даже на длительный срок, не говоря уже о поселениях. А межрасовые взаимоотношения не допускают интимной близости…

— Вот это секс-контроль! Не то, что на моей Земле.

— И надо же – могу находиться не только на твоей Земле, но и на всех планетах твоей Вселенной, а ведь в своём Мире я у наших-то соседей не был ни разу. Моя работа предполагает постоянное местонахождение меня только в месте моего рождения. А я вон каков: оставил и своё тело и свою семью на многие миллиарды лет и преспокойно беседую с тобой здесь... Ладно, ностальгию в сторону, всё равно все мои близкие и друзья никуда от меня не денутся. Коллеги, кстати, тоже. А я тем временем скажу, наконец-то и о себе пару слов. Так вот, на данный момент у меня с тобой не просто внешнее сходство. Мы с тобой ещё и ровесники. Да, мне недавно исполнилось двадцать лет...

— Ну, Конор! Ты загнул! Мне-то столько же лет назад было – двадцать!

— Серый, я прекрасно знаю что тебе – сорок лет! Но это на твоей планете, а на моей – по меркам Земли, тоже – сорок! Или ты успел забыть, что наш год – как два ваших? Вот и получается, что я в двадцать – твой ровесник.

— Извини, просто вывод сделал только из слов, не вникая в суть…

— Хорошо, и это проехали. В общем, в отличие от тебя, я родился в тихой и спокойной обстановке. Родители мои живы и здоровы, живут отдельно в своё удовольствие. Я у них – один. Из-за контроля рождаемости, практически, ни у кого нет ни братьев, ни сестёр. Так что в этом у меня с тобой тоже сходство. Система образования у нас устроена таким образом, что нет ни отстающих, ни успевающих учеников как это есть у вас. Нет у нас оценок за учёбу, и нет отличников, но по окончании полного периода обучения все выпускники наших учебных заведений, по сравнению с вашими вчерашними школьниками, – почти профессора. Подробнее об этом рассказывать не буду. Просто заглянув далеко в твоё будущее, я увидел, что ты построил эту систему практически идентично нашей, но на Земле, и в своей стране. Я же, получив образование, увлёкся углублёнными исследованиями в области, как я уже говорил, биохимии и биофизики, а когда я очень серьёзно заинтересовался квантовой механикой, меня пригласили для научной работы в недавно достроенный, очень интересный объект. А теперь вспомни, что я тебе говорил о Большом Адронном Коллайдере…

— Ну, всё что ты говорил, я помню и, кроме того, я понял, к чему это напоминание. Этот интересный объект на твоей планете – ничто иное, как наш БАК. В смысле – его копия. Я правильно догадался? Или как?

— В принципе, – правильно, но в масштабах… нет, об этом ты точно никогда не догадаешься…

— Небось, в десять раз больше нашего… нет – в сто раз!

— Я же говорю: не догадаешься. Если кольцо вашего коллайдера лежит на поверхности планеты, то у нас такое же кольцо опоясывает всю планету по линии экватора, а это означает – протяжённость нашей трубы составляет без малого 50000 километров. Но, говоря о поверхности, я имею в виду прохождение тоннелей и вашего, и нашего на относительно небольшой глубине. Длина нашей трубы позволяет гарантированно разгонять частицы до скорости света в один проход. Точкой встречи частиц является сравнительно небольшая шарообразная камера или резервуар. Радиус этой ёмкости составляет всего лишь чуть больше трёх метров. Стенка шара сложена из небольших сегментов треугольной формы, которые изготовлены из сплава, не имеющего аналогов на Земле. Изнутри все эти треугольники имеют идеально гладкую блестящую поверхность похожую на зеркала. Два треугольника в противоположных стенках отсутствуют для вхождения через эти проёмы трубок, через которые адроны попадают внутрь. Ну и, наконец, на одинаковом расстоянии от обоих проёмов находится один треугольник из девяти, состоящий из прозрачного сверхпрочного стекла. К нему оставлен свободный доступ для визуального контроля происходящих внутри процессов. К остальным восьми окошкам подсоединены видеокамеры. Вот такое краткое описание нашего БАКа, на строительство которого ушло более сотни лет…

— Из твоего рассказа можно вывести, что стенки у вашего резервуара не очень толстые и при этом, во время опытов, нахождение человека в непосредственной близости, даже с целью наблюдения, не чревато смертельным исходом?

— Если земные учёные создадут точную копию нашего БАКа, но не по нашим технологиям, то это будет чревато даже для всего человечества. Но, заглядывая в будущее, могу тебя успокоить. На Земле аналогичный резервуар будет окружён очень толстыми стенками, причём не массивными. В них будет фарш из огромного количества проводов, микрочипов и массой прочих деталей. Но около нашего резервуара человек не пострадает, даже если внутри он будет наблюдать ядерные взрывы аналогичные земным – в Хиросиме и Нагасаки… одновременно.

— Теперь я понимаю, что такой объект нельзя построить как у нас – за десяток лет. А по нашим меркам, у вас на это ушло более двухсот лет?

— Да, это так, и вот что интересно: я в твоей Вселенной живу миллиарды лет, при этом, понимая, что наших людей начинавших строить под неё этот БАК, уже давным-давно нет в живых. Только вот где-то в подсознании живёт во мне иллюзия, будто они не только живы, но ещё и наблюдают за результатами своего труда, а заодно и за мной. Вот какова она, эта многогранная штука – жизнь…

— А сколько же лет в среднем живёт человек на твоей планете?

— Знаешь, Серый, слово "Человек" обозначающее каждую личность, это не случайно подобранный набор букв. Как там говорится в библейском откровении, мол, всем богатым и нищим, свободным и рабам от мала до велика, положено будет начертание на руку или чело – число зверя…

— Ну вот, снова мы вернулись к зверю! И что, наших людей уже начали метить тремя шестёрками?

— Успокойся, Серый, никто никого метить не начинал. Дело в том, что пророк написавший "Откровение", когда попал из своего прошлого в далёкое будущее, увидел столько всего необычного для себя, что подобрать соответствующие слова для пересказа увиденного, был не в состоянии. Поэтому он писал только доступными его пониманию словами. А, кроме того, он так запутался в понимании того, что такое "хорошо" и что такое "плохо", что даже многие учёные, не говоря о простых людях, до сих пор не могут прийти к общему знаменателю по сути этих писаний. Так вот, по поводу меток: пророк жил в те времена, когда о фотопортретах никто не мог знать, а он, увидав их в будущем на разных документах, причём с серийными номерами, находящимися иногда рядом с изображением лица, счёл это проделкой Дьявола. А как понимать слова о начертании на руке? Я вижу, что в будущем это будут прозрачные силиконовые браслеты с встроенными чипами. Очень удобные приспособления для безналичных расчётов. На случаи отсутствия у продавцов сканирующих устройств, на браслетах будут нанесены серийные номера для ввода их в расчётный аппарат вручную. И если пророк говорил о начертании чисел на правую руку, то это вполне совпадает с обычаями людей носить наручные часы на левой руке, а браслеты – на правой. Фантастическая невероятность всего этого для человека из прошлого свела в его представлении все цифры в число зверя. А теперь от этого слова вернёмся к слову "Человек". Вопрос был о продолжительности жизни. А ответ уже заложен в самом слове. Почему я упомянул пророка? Будучи ошеломлённым видением картин будущего, он в своём послании описал всё самое негативное из увиденного. Но почему он ни разу не обмолвился о том, что внушал ему я? А я ведь, образно выражаясь, нанёс на чело людям срок жизни – сто лет. Хотя чему я удивляюсь? "Век" нанесённый на "чело", это всего лишь игра слов, присущая не всем языкам. Это на моей планете господствует единый для всех язык. И хотя он не похож на языки земные, но в нём, Серый, обозначение части тела, а точнее – части головы, как и в твоём языке, сложенное с нашим средним показателем продолжительности жизни, соответствует обозначению одной личности. Исходя из этого, ты наверно понял, что Человек на моей планете живёт около ста лет. По земному – это соответствует двум сотням.

— Да, Конор, это всё я прекрасно понял, а вот как так получается у нас? Людям на чело положен век жизни, а доживают до ста лет, можно сказать – единицы.

— Пойми, Серый, если человек живёт правильно, он проживает отпущенный ему век полностью. А преждевременная смерть, это свидетельство того, что он жил в какой-то мере не по-человечески. Это так называемый закон кармы. И наоборот, – если какая-то личность во всём искренне проявляет человечность, то этим она сама накладывает на своё чело "вечность". Правда, для всех обычных людей понятие "вечность" заключается лишь в дополнительной половине века. Иными словами – при соответствующих условиях правильный человек мог бы жить 150 лет. Кстати, нанороботы, поселившиеся в твоём теле, запрограммированы увеличить этот срок в десять раз, плюс твой возраст на данный момент…

— За это, конечно, моя особая благодарность, но вот на счёт других людей… тут, Конор, позволь с тобой не согласиться! Сколько в Мире бывает случаев, когда очень хороший человек не проживает и половины века, а какая-то мразь, которую и человеком нельзя назвать, живёт и живёт и даже любые болезни игнорирует.

— Я тебя понял, но вот скажи: тебе знакомо такое понятие как "энергетические вампиры"?

— В общем-то, да…

— А теперь припомни, что я тебе говорил об Ангелах-хранителях.

— Это созданное для каждого индивидуума такое энергетическое поле, которым обладаю и я… благодаря тебе…

— Так вот, эти энергетические поля и позволяют людям жить долго, но это не значит, что я ими снабжаю, как ты говоришь, мразей. Они-то сами и являются этими энергетическими вампирами. В результате добрый человек, расставшись со своим "хранителем" в пользу какого-то негодяя, оказывается беззащитным перед малейшей опасностью. Иными словами происходит обмен судьбами. И снова я вынужден напомнить тебе, что в человеческие судьбы я не вмешиваюсь почти никогда. А ещё должен заметить, что далеко не все хорошие люди проживают долгую и счастливую жизнь благодаря мне, то есть не всех я наделяю так называемыми Ангелами-хранителями. А то, что люди проживают очень много лет без них, это – результат стечения обстоятельств. И вот что ещё немаловажно: Ангелы-хранители не умирают вместе с людьми. Высвободившись, они сами притягиваются к другим людям с положительным потенциалом, но опять же, если поблизости не окажется ловца чужих энергий.

— Вот ведь, действительно, человеческая жизнь – игра, и вот так живёшь и не знаешь – выиграешь или проиграешь…

— Ну, что касается меня, то на моей планете проигравших не бывает, а этот случай, разделивший мою личность напополам и сделавший жизнь части меня – фантастической реальностью, просто счастливый лотерейный билет.

— А вторая часть тебя, ну та, которая снаружи и так похожа на меня, имеет тоже ограниченный срок жизни? Или благодаря нанороботам она может быть продлена на неограниченный срок?

— Увы, по нашим законам никакой искусственный интеллект не имеет права управлять человеком, хоть снаружи, хоть внутри его. Но, хотя там я о своём будущем ничего не знаю, но гарантированно уверен, что проживу ещё не менее восьмидесяти лет. Ведь на моё чело там тоже нанесён век жизни.

— А как на счёт лотерейного билета? Такой выигрыш достался только тебе или кто-то ещё обитает в нашей Вселенной?

— Вопрос, конечно, интересный. И если честно признаться, то, не смотря на своё единство здесь, я всё-таки иногда чувствую присутствие невидимой тёмной силы, которая мне ни подконтрольна, ни подвластна. И когда-то я задумывался о том, что, не она ли управляет всеми негативными процессами, а заодно и так называемым зверем? Ну, и с некоторых пор я убеждён, что так оно и есть…

— А как там, на твоей планете обстоят дела с подобными силами, и какие у вас существуют религии?

— У нас, Серый, господствует сила общественной мысли. Благодаря ей, нам не страшны никакие тёмные силы и не нужны никакие религии. Вот, например, для меня единственный Бог, это моя жена. И семья для меня, это самое святое. Когда я последний раз видел свою любимую, ей оставалось не больше недели до родов. И я прекрасно понимаю – как только я вернусь в своё тело, то очень скоро стану отцом.

— Тогда я тебя, Конор, поздравляю и, кстати, если у меня с тобой столько всего общего и подобного, то может быть, и я в ближайшем будущем стану отцом?

— Сейчас, Серый, у нас с тобой общее только одно – работа. У меня – своя, а ты пока дойдёшь до нужной кондиции, выполняй свою работу. А потом, в нужный момент тебе придётся заняться тем, ради чего ты и появился на свет. Ты же свой выбор сделал сам. Если тебе хотелось быть счастливым мужем и отцом, нужно было выбирать другую капсулу, зелёную.

— Дааа… размечтался я, ты уж меня извини за минутную слабость. Работать и ещё раз работать, до победного конца! Кстати, а что ты можешь сказать о своей работе не здесь, а там – в твоём Мире?

— Если честно, так и рассказывать почти нечего. То, что меня пригласили на эту работу с адронным коллайдером, случилось совсем недавно. Проверив мою компетентность в данной сфере, приёмная комиссия доверила мне сразу же высокую должность – первый помощник руководителя группы занимающейся операциями непосредственно связанными с разгоном адронов, с изучением результатов опытов, и всеми научными исследованиями в этой сфере. Взялся я за эту работу с огромным интересом и энтузиазмом. Больше двух месяцев велась подготовка к первому пуску. Когда всё было готово, руководитель изъявил желание лично наблюдать процесс столкновения адронов в камере-детекторе. Возражений против этого никто не стал выдвигать, так как никакой опасности в этом не было. Иначе вряд ли стали бы делать в камере смотровое окошко. Перед самым стартом наш главный стал на площадку перед камерой и прильнул глазом к застеклённому треугольному проёму, за которым кроме вакуума ничего не было, а кроме чёрной тьмы ничего не было видно. Запуск и столкновение наших адронов произошли успешно. Расстояние почти полсотни тысяч километров они пролетели за доли секунды. Весь персонал, внимательно глядя на мониторы, просто любовался красивым зрелищем, длившимся не более трёх секунд. Затем все увлеклись замедленным просмотром повтора и забыли о профессоре, продолжавшем стоять на наблюдательной площадке. Потом о нём, всё-таки вспомнили, подбежали к нему, осторожно его развернули и… очень испугались. На профессоре просто лица не было. Нет, оно, конечно, было, но эти широко раскрытые глаза, дёргающиеся щёки и открытый рот, да и дыхание какое-то прерывистое свидетельствовали о нервном сбое. Из глубины его груди вырывались отдельные бессвязные слова: "Там! Я… такое… они… это… везде… всё… все…". В тот же день руководителя отстранили от работы, в связи с пошатнувшимся здоровьем. Наш коллектив списал всё на легкую психическую неуравновешенность шефа. Да, он был легковозбудимым, вспыльчивым, раздражался по разным пустякам и мелочам, но при этом он был специалистом высочайшего уровня, и поэтому на его нервозность все закрывали глаза. Дальше всё было очень неожиданным. Меня назначили новым руководителем. И ещё запретили нахождение людей на смотровой площадке во время очередных экспериментов. Я в течение месяца исследований результатов первого столкновения и параллельной подготовки ко второму опыту, постоянно размышлял о том, что могло случиться с профессором. Кроме меня, конечно, этим занимались ещё и спецслужбы узконаправленного профиля. Но о результатах нам ничего не сообщали. Когда наступил день второго запуска адронов, я принял решение, вопреки тем инструкциям, которые запрещали визуальное наблюдение происходящего в камере процесса, тайно проникнуть к этой гляделке. Я чувствовал острую необходимость узнать всё, а именно, что же такое смогло вывести из строя нашего профессора.

— И тебе это удалось! Иначе, меня бы здесь не было…

— Как только все приготовления для запуска адронов были закончены, я дал команду к обратному отсчёту и, начав параллельный отсчёт в уме, быстро побежал к наблюдательному пункту. Путь был недалёким, и времени до старта мне хватило. И вот, обняв необъятный резервуар с вакуумом, я расположил свой правый глаз прямо перед стеклянным треугольником. В поле зрения – абсолютная тьма. Вдруг яркая вспышка в центре и… такое впечатление, будто вакуум вместе с ней и образовался, так как меня мгновенно затянуло внутрь, не взирая на преграду. Вначале я подумал, что какая-то сила телепортировала меня полностью сквозь стенку. Я даже успел испугаться, что умру из-за отсутствия воздуха но, обернувшись внутри, я увидел точно то, что ты сейчас видишь прямо перед собой…

— Глаз в треугольнике?

— Естественно! Затем я попробовал пощупать своё тело, но тут же убедился, что щупать нечем и нечего, а окончательно успокоился я после того, как понял, что и дышать мне не нужно. После я начал разглядывать свой глаз, находящийся за стеклом, и тут же постепенно стал понимать, что явилось причиной неадекватного состояния моего шефа…

Слушая последние слова Конора, я представил, будто оказался втянутым в этот огромный резервуар именно я. Протянув вперёд руку с явным намерением легко дотянуться до стекла, за которым находится немигающий глаз, я ощутил пустоту. Вот такая реальная иллюзия. А я ведь понимаю что между моей рукой и этим стеклом расстояние не десятки триллионов, и не сотни квадриллионов километров, а миллиарды световых лет.

………………………………………………………………………………………

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ                                                                 Р-12